| — the witcher —
Бьянка смотрит строго перед собой, с нечитаемым выражением на лице. Ну, для кого нечитаемым, а люди с синими полосками на кирасах, смывающие кровь с мечей и выдёргивающие болты из трупов, отлично видят – чего тут читать, это ненависть.
- Ты жила с ними долгое время, - говорит Вернон, и головы не повернувший на вопли агонии где-то в стороне. - Хочешь отомстить?
Он ещё спрашивает.
*
Бьянка стирает кровь с голой груди, стаскивает с себя, наконец, эти шлюшьи чулки и вытирает ими нож. За стеной всё так же ритмично раздаются стоны; в этой комнате, недавно полной совсем других стонов, пара солдат с синими полосками на платках оттаскивают тело клиента, у которого случилась самая неудачная ночь.
На её грудь никто из них не смотрит; кроме Вернона, он не только смотрит, но и пальцем показывает.
- Это что, он тебя так задел?
- Да пустяки. Ты бы видел, на что его грудь теперь похожа.
- Не пустяки, перевязывай давай. Но работа хорошая, молодец.
Ну ещё бы, кто ж ещё из Полосок пошёл бы потаскухой прикидываться. Бьянке за такую работу не стыдно, и за кровь на руках и груди – тоже. А от того, как никто, включая командира, не говорит ей запахнуться и шуток не отпускает – даже как-то по-своему радостно.
*
Бьянка оттаскивает Вернона – прямо натурально оттаскивает, силой, а как иначе. Когда у командира плохое настроение, ему многого, чтобы вспылить и полезть в драку, не нужно, а хорошего настроения у Роше вообще никогда не бывает. Набить морды они тут всем всегда успеют, нечего её дипломатические усилия на нет сводить.
Бьянка наливает всем ещё, и вскакивает на стол, и поднимает тост за Темерию - уже такой по счёту, что Темерия и захлебнуться может. И толкает носком ботинка командира, опустившего голову на руки. Нечего отлынивать, уж праздновать так праздновать, им ещё надо решить, где пьяному ведьмаку лилии набить. У неё есть пара вариантов.
Бьянка рыдает на груди Вернона, чувствует, как дрожат его руки, гладящие её по спине и голове, - он весь трясётся от ярости. И словно забирает этим её дрожь, от страха и омерзения. Её командир убьёт этого ублюдка, так жестоко, как ей самой не придумать, и это почти успокаивает.
Бьянка вешает щит с лилиями на стену пещеры и ставит ногу на спину отжимающегося солдата, заставляя опускаться ниже. Бывшие темерские солдаты, а ныне партизаны, подготовлены хорошо, но она, как последняя из двух оставшихся Синих Полосок, знает: если они тоже хотят себе право так называться, им надо ещё многому научиться. И уж она их научит.
Бьянка догоняет Роше аж у самого сраного Каэр Морхена, и то, как он кричал на неё не так много дней назад, посреди деревни, заваленной трупами чёрных, - это и в подмётки не годится той выволочке, которую она ему устраивает. Удивительно, как там ведьмаки не оглохли от эха, разносящегося между гор, но суть, кажется, все в итоге поняли: если её ещё раз не позовут сражаться вместе с командиром, то плохо будет всем, хоть бы и самой Дикой Охоте.
*
Темерия переодевается из чёрного в красное, и кажется, что это не закончится уже никогда, и что воевать им за свою родину до скончания своих лет. Вернон спрашивает, не устала ли она от бесконечной борьбы, в которую он её пригласил уже много лет назад. Бьянка хмыкает, смотрит прямо и честно, с весельем во взгляде.
- Ну что поделать, люблю я тебя, засранец.
- Я твой командир, изволь обращаться ко мне соответственно, - речь как треск костра в пещере, сухая, привычная, а внутри – понятное им обоим тепло, которое командир мог бы хоть раз и облечь в слова, не убыло бы у него; но они и так оба знают, что не договорено, не дало огня, только дымом висит в воздухе и разъедает глаза.
«Но спасибо».
Я активно хэдканоню, что между Роше и Бьянкой горит любовь прекрасная, искренняя, всепоглощающая – и исключительно платоническая. И нахожу этот вариант куда забавней любви романтической или отцовско-дочерних отношений. Оба знают друг друга как облупленных, заботятся друг о друге как умеют, а опасность для одного автоматически переводит другого в режим берсерка настолько, что это приходится учитывать в стратегических планах. По мне так на этой благодатной почве можно разыграть множество очаровательных нежностей (просто поцелуйте уже Роше в щёку, он заслужил, а больше того – не очень), но если тебе так хочется в пару, что боишься сосками кольчугу порвать, то можем до чего-нибудь вместе договориться.
Ещё один важный момент: в жизни Бьянки было, прямо скажем, дохера триггерного контента, спасибо (нет) сценаристам второй игры. И это важная часть её пути, травма от всего этого неоспорима, но я лично считаю, что это не должно становиться её «трагической предысторией с изнасилованиями» ради создания глубины персонажа с внутренними страданиями. Бьянка - баба взрослая и боевая; вспыльчивая, конечно, но эмоционально здоровее многих из нас, излишняя рефлексия ей не к лицу.
Я не против поговорить о былых ранах и вычесать эстетику двух побитых судьбой людей, но, честно говоря, стекло я ем плохо, драму и разговоры об отношениях развожу ещё хуже, так что лучше доставай меч, расшнуровывай рубашку и пошли мочить кого-нибудь, по дороге разберёмся, кого. Уж экшена, весёлых пьянок и антуражной чернухи у нас тут искать долго не придётся. Каст у нас альтернативно скоростной, так что зову только в личную игру; впрочем, кое-какие идеи на сюжет имеются, и я ими буду рад поделиться (спойлер: Темерия под Реданией, и у нас очень много проблем). Внешку подберём, лично мне она не особо важна. Я пишу про Бьянку как «Бьянку», но если душа больше лежит к «Вэс», то можем прописать это как имя и прозвище. В общем, главное – будь живой, не пропадай и умей в обсуждения, а уж я заиграю и заобнимаю, очень, очень жду. | |